Спектакль Иван Васильевич

Московский академический театр сатиры открыл в сентябре юбилейный сотый сезон пьесой, которая была написана 90 лет назад специально для театра, но никогда не появлялась на сцене. Несмотря на это, текст Булгакова, разобранный на цитаты, стал частью русского культурного кода. Режиссёр Сергей Газаров разрешит этот парадокс комедией положений, столкнув на сцене две эпохи — времена НЭПа и русского Средневековья.

Сюжет пьесы разворачивается вокруг перемещения героев в пространстве с помощью машины времени, созданной инженером Тимофеевым. Однажды во время опыта изобретатель нечаянно отправляет управдома Буншу с жуликом Милославским в позднее Средневековье, а царь Иван Васильевич Грозный обнаруживает себя в московской коммуналке по адресу Банный переулок, 10.

Богатые костюмы эпохи Ивана Грозного, расписные потолки Грановитой палаты Московского Кремля, женственные платья ар-деко и реалистичная обстановка из коммунальной квартиры периода НЭП. Вместе с героями перемещается и зритель, из XXI века в 30-е годы прошлого века, а затем, с помощью визуальных и звуковых сценических эффектов и ультрасовременной машины времени, в XVI век.

Постановка требовала погружения творческой группы в исторические материалы, чтобы изучить и понять, чем жили люди при Иване Грозном и во времена НЭПа, как отличались их жесты, мимика, речь, мысли, тревоги и надежды. При этом сами образы персонажей намеренно остаются узнаваемыми — по книгам, картинам из Третьяковской галереи и Русского музея, по школьным учебникам и журналам мод советской России. Отдельным героем пьесы станет машина времени, при создании которой использовались самые современные технологии — в финале для неё приготовлена особая «роль».

Все детали тщательно продуманы режиссёром, а также художником Владимиром Арефьевым и хореографом Сергеем Землянским. Каждый элемент одного столетия пытается раствориться в столетии другом. Но живёт по законам своей эпохи, а потому раствориться не может. Комедия положений режиссёра Сергея Газарова ярко иллюстрирует булгаковскую фантасмагорию филигранно продуманным действием, подтверждая простую истину — человек не меняется. В каком бы столетии он не находился.